Дядь Саша.
Jul. 2nd, 2012 07:15 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
galkaЛадно, кто о чём, а я опять о своей семье.
Эта фотография уже знакома. Я рассказывала подробнее о дедушке моём, он стоит за бабушкой, она с моей тёткой Галкой на руках, а у ног её мой папа с лошадкой.
А сейчас хочу зайти с правого фланга и рассказать немного о бабушкином брате дяде Шуре Жижине с прицелом на рассказ о маленьком мальчике, стоящем на стуле рядом с мамой, тётей Марусей.
Дед мой, Ежов Никифор Семёнович, был из двоеданов, следовательно, непьющий. Он умер рано, на 43-ем году жизни. Его брат, дядя Вася, жил долго, я с ним знакома была.
А вот в бабушкиной семье трезвенников почти не было. И жили подолгу. Сёстра Клавонька больше девяноста лет прожила, Лидушка около 80 скончалась.
Брат Володя - тот, что с бабочкой (что-то я его не долюбливала...) выпить был не дурак, женился несколько раз, умер глубоко за восемьдесят.
Брат, стоящий рядом с дядей Володей ( я даже имени его не знаю) пропал без вести в молодом возрасте, ещё до войны. Брат Шура - крайний справа - тоже под девяносто умер, во второй половине жизни злоупотреблял крепко.
А вот один ещё брат у них был, Николай, работал директором ресторана "Южный Урал", не выпил за свою жизнь ни грамма спиртного, скончался в возрасте 47-ми лет от инсульта.
Это я выводов не делаю, просто так в семье сложилось.
Так про правый фланг.
Дядя Шура, Александр Николаевич Жижин, в начале карьеры служил генеральным директором Южуралзолото в Пласте.
Папа мой рассказывал, что, когда дядя Шура с женой Марусей, признанной красавицей в семье, приезжали в отпуск, то привозили чемодан денег. Покупали дом на время отпуска и ставили чемодан под кровать. А сыновья их - Вилька, Сашка и Генка, и примкнувший к ним мой папа, как двоюродный брат, по мере надобности лазили под кровать и обогащались. Было им лет по 10-12.
Дядю Шуру и даже рано умершую от рака тётю Марусю я помню.
Особенно хорошо дядю Шуру. Когда я училась в начальной школе, он был уже довольно стареньким, невысоким сухоньким старичком. Очень застенчивый, глядел через выпуклые стёкла очков на мир с постоянной смущённой улыбкой. Тихий, вежливый даже с нами, детьми. Очень щедрый. Никогда не приходил без подарка. Всегда дарил нам с моим братом Санькой по металлическому рублю.
Он тихо попивал. Но никогда не жил после смерти любимой жены в одиночестве. Всегда находилась какая-нибудь женщина, которая обихаживала его и стремилась выйти замуж. Даже помню какие-то страсти между претендентками разгорались... Ну, у него домик был, может, поэтому. Победила тётя Люба, она его и в последний путь проводила.
Это он в старости тихий был, а в молодые годы - очень решительный, горячий.
Рассказывали, что в 35г. коммунисты Южуралзолото решили разоблачить директора, как зарубежного наймита и собрали открытое собрание, где и начали клеймить дядю Шуру. А он долго слушать их не стал, выскочил в свой кабинет и позвонил по прямому номеру комиссару тяжёлой промышленности Серго Орджоникидзе, с которым вместе учился где-то (врать не хочу, не знаю, где именно). И рассказал, что его тут рабочие увольняют! Ну, дело быстро закрылось.
Остался дядя Шура директором.
Потом, после войны он долгое время был освобождённым партийным секретарём челябинского тракторного завода, ЧТЗ.
Ну,вот, как всегда, хотела-то о любимом родственнике, сыне дяди Шуры, да долго хожу вокруг да около.
Завтра о нём расскажу.
Эта фотография уже знакома. Я рассказывала подробнее о дедушке моём, он стоит за бабушкой, она с моей тёткой Галкой на руках, а у ног её мой папа с лошадкой.
А сейчас хочу зайти с правого фланга и рассказать немного о бабушкином брате дяде Шуре Жижине с прицелом на рассказ о маленьком мальчике, стоящем на стуле рядом с мамой, тётей Марусей.
Дед мой, Ежов Никифор Семёнович, был из двоеданов, следовательно, непьющий. Он умер рано, на 43-ем году жизни. Его брат, дядя Вася, жил долго, я с ним знакома была.
А вот в бабушкиной семье трезвенников почти не было. И жили подолгу. Сёстра Клавонька больше девяноста лет прожила, Лидушка около 80 скончалась.
Брат Володя - тот, что с бабочкой (что-то я его не долюбливала...) выпить был не дурак, женился несколько раз, умер глубоко за восемьдесят.
Брат, стоящий рядом с дядей Володей ( я даже имени его не знаю) пропал без вести в молодом возрасте, ещё до войны. Брат Шура - крайний справа - тоже под девяносто умер, во второй половине жизни злоупотреблял крепко.
А вот один ещё брат у них был, Николай, работал директором ресторана "Южный Урал", не выпил за свою жизнь ни грамма спиртного, скончался в возрасте 47-ми лет от инсульта.
Это я выводов не делаю, просто так в семье сложилось.
Так про правый фланг.
Дядя Шура, Александр Николаевич Жижин, в начале карьеры служил генеральным директором Южуралзолото в Пласте.
Папа мой рассказывал, что, когда дядя Шура с женой Марусей, признанной красавицей в семье, приезжали в отпуск, то привозили чемодан денег. Покупали дом на время отпуска и ставили чемодан под кровать. А сыновья их - Вилька, Сашка и Генка, и примкнувший к ним мой папа, как двоюродный брат, по мере надобности лазили под кровать и обогащались. Было им лет по 10-12.
Дядю Шуру и даже рано умершую от рака тётю Марусю я помню.
Особенно хорошо дядю Шуру. Когда я училась в начальной школе, он был уже довольно стареньким, невысоким сухоньким старичком. Очень застенчивый, глядел через выпуклые стёкла очков на мир с постоянной смущённой улыбкой. Тихий, вежливый даже с нами, детьми. Очень щедрый. Никогда не приходил без подарка. Всегда дарил нам с моим братом Санькой по металлическому рублю.
Он тихо попивал. Но никогда не жил после смерти любимой жены в одиночестве. Всегда находилась какая-нибудь женщина, которая обихаживала его и стремилась выйти замуж. Даже помню какие-то страсти между претендентками разгорались... Ну, у него домик был, может, поэтому. Победила тётя Люба, она его и в последний путь проводила.
Это он в старости тихий был, а в молодые годы - очень решительный, горячий.
Рассказывали, что в 35г. коммунисты Южуралзолото решили разоблачить директора, как зарубежного наймита и собрали открытое собрание, где и начали клеймить дядю Шуру. А он долго слушать их не стал, выскочил в свой кабинет и позвонил по прямому номеру комиссару тяжёлой промышленности Серго Орджоникидзе, с которым вместе учился где-то (врать не хочу, не знаю, где именно). И рассказал, что его тут рабочие увольняют! Ну, дело быстро закрылось.
Остался дядя Шура директором.
Потом, после войны он долгое время был освобождённым партийным секретарём челябинского тракторного завода, ЧТЗ.
Ну,вот, как всегда, хотела-то о любимом родственнике, сыне дяди Шуры, да долго хожу вокруг да около.
Завтра о нём расскажу.
